Приключения Даньки.
История первая. О свиньях и чистоте.
Советские люди с радостью восприняли итоги майского Пленума ЦК КПСС. Отличительной чертой Пленума 1982 года стало принятие продовольственной программы. Да только все осталось на бумаге. Еды и оптимизма от этого не прибавилось. Из Москвы по-прежнему отправлялись электрички, пропахшие колбасой. В СССР большую популярность получила в то время загадка: «Длинная, зеленая, колбасой пахнет».
А на продуктовые московские магазины горожане и гости столицы совершали все более массовые «набеги». Приезжие тащили огромные сумки, набитые провизией. Ведь на периферии дефицит продуктов уже дал о себе знать.
На планете тоже было не спокойно. На Фолклендских островах (Великобритания) аргентинский десант принудил капитулировать местный гарнизон. Стороны жестоко «колошматили» друг друга. Но англичане достойно справились с аргентинскими захватчиками.
Вот так примерно развивались события в 1982 году. У русских появилась в то время маленькая радость – комбинат «Спорт» начал по лицензии производство кроссовок «Адидас». Чтобы получить вожделенные кроссовки для себя или своих близких, нужно было запастись огромным терпением, обладать силой, ловкостью или связями.
Даньке повезло. Его отец – Владимир Иванович Проскурня, обладал тремя вышеперечисленными качествами в выдающемся количестве. После очередной запланированной с братом поездки в Москву, Владимир привез «Адидас» себе, жене, сыну и теще.
Даниилу исполнилось 7 лет. Подарок вместе с отцом прибыл тютелька в тютельку, к дню рождения. Как ни уговаривали родители сына снять кроссовки хотя бы за столом, Данька отказывался, и все время старался повыше поднимать ноги, чтобы гости видели, во что обут именинник.
Первым заметил друг Даньки Коля.
— Ух, ты! АдИдасы!
— Не АдИдасы, — авторитетно поправил Данька, — а «АдидАс».
— Настоящие. – Не унимался Коля.
— Нет, игрушечные.
Тут уже все обратили внимание, а когда именинник вышел с гостями во двор и родители вручили Даньке новенький велосипед, радости и зависти не было предела. Гости завидовали. Данька и Коля радовались.
Проскурни жили в достатке, а все благодаря «кормильцам». Держали более десятка свиней. И себе, и на продажу хватало. Данька обожал участвовать в хозяйственных делах. Варил вместе с матерью кашу, запаривал корм, месил мешанку. Чистил навоз с отцом в большом свинарнике. Скреб плотные розовые поросячьи спинки. Почесывал хряка Русю за ушком. Кормил Нюшу, которая только что опоросилась.
Весной и летом умудрялся кататься на подросших поросятах на выгоне, огороженным добротным и прочным забором, за что периодически получал от отца и матери нагоняй.
— Им мясо и сало надо нагуливать, а не мышцы. Что они тебе, собаки ездовые?
Ах, сальце соленое, копченое, с дымком, чесночком. Под картошечку, да с огурчиком, тающее во рту. А домашние жареные свиные колбаски, истекающие ароматным соком?! И Бог с ним, с колбасным дефицитом.
Благодаря им же, кормильцам, Проскурни регулярно ездили отдыхать на море. Отпускной бюджет существенно экономился за счет того, что в Сочи у Проскурней обитала тетка, единоличная владелица двухэтажного коттеджа на берегу моря. Как в сказке!
Проскурни пригласили с собой друзей – Александра Васильевича с женой и детьми Ларисой, Васей и Ритой.
— До чего ж у меня тезка хороша. – Смеялась Лариса Николаевна, обнимая девушку.
— И мы, и мы хотим тезку. – Зашумела детвора.
Пришлось объясняться, что тезки не появляются просто так. И для каждого имени свой тезка. Поездку к морю в 1982 году Данька запомнил уже более осознанно, чем предыдущие. Во-первых, он повзрослел, семь – это тебе не шесть и не пять. Это уже в школу в сентябре. Во-вторых, он ехал обутый в «Адидас» и категорически опять отказывался переобуться в сандалии, не смотря на почти сорокоградусную жару. Но, в конце концов, разулся и бережно поставил драгоценные кроссовки себе на колени, предварительно подстелив газетку.
— Вот куркуль. – Усмехнулась мама, Лариса Николаевна.
— Он не куркуль, а домовитый и вещи беречь умеет. Правда, сынок? – Володя ласково потрепал сына за кудрявую макушку.
Данька впился в окно. За окнами поезда показалось море.
— «В краю Магнолий плещет море, висят мальчишки на заборе и восхищенье в каждом взоре, невольно я, ловлю…». – Надрывался магнитофон в соседнем купе.
По дороге мать все время натаскивала сына по русскому языку и произношению.
— Надо говорить «идет», вместо «идя», «будет», а не «будя».
Бабушка и дедушка Даньки по отцовой линии – кацапы, отсюда и чудное Данькино произношение. «Хоча», «лезя», «не хай» и т. д.
Данька терпеливо слушал мать, но всеми мыслями уже был на берегу моря.
Тетка – Наталья Григорьевна встретила родственников радушно. Сезон начался хорошо. Пристройку уже арендовала семья приезжих с четырехлетним карапузом и девочкой пяти лет.
Тетку Данька называл тоже на свой манер.
— Гарягорьевна, открывай. – Радостно гомонил Данька, обладающий звонким и громким от природы голосом.
— Слышу, слышу родные. Бегу-у-у.
— Что за фамильярность?! – Возмутилась Лариса Николаевна на сына.
— А мне нравится. Не шуми. Он же мой любимчик. – Тетка притянула Даньку к себе и с порога нацепила тому на шею золотую цепочку с крестиком. – Это тебе ко Дню Рождения.
— Ната, зачем, это же дорого. Мал еще, потеряет.
— Дорого, это они. Цветочки наши. – Тетка продолжала тискать Даньку.
Тот с большим трудом вырвался из родственных объятий и тут же помчался по двору. На море отправились на следующий день. Погода стояла отличная. Очутившись перед бескрайней, темно-синей гладью, вдохнув свежего, слегка солоноватого воздуха, Данька замер и вдруг отчетливо ощутил, как прекрасна Земля. И что море, это нечто особое, живое, могучее, возможно, волшебное.
— Ну, здравствуй, море.
Сердце застучало часто-часто, волнение, восторг, замешательство, переполняли мальчика. Он не мог все это еще сказать словами и выдохнул.
— Будя шторм. Айда, быстрей купаться.
Отец удивился. – Ты откуда знаешь?
— Гарягорьевна сказала.
После обеда, действительно по морю побежали барашки. Небо заволокло тучами. Появилась береговая охрана, предупреждающая о приближении шторма. Все начали потихоньку покидать пляж. По дороге Данька, Вася, пятилетняя Танечка и четырехлетний Сашка наперебой цеплялись за Ларису, отпугивая местных ухажеров. Ларисе исполнилось восемнадцать. Красивая, стройная, с длинной черной косой. За ней было приударил, отдыхавший в ту пору в Сочи известный режиссер Ринат Нигматулин. Даже в кино сниматься пригласил. Но, какая там личная жизнь с таким хвостом. А впрочем, может оно и к лучшему. Ну, их, известных режиссеров.
— В душ. – С порога заявила тетка.
— Гарягорьевна, мы ж цельный день купались. – Возмутился Данька. – Замучила своей чистотой. – Мойтеся да мойтеся.
Но послушно, вслед за родителями, проследовал в душ. Он знал, что с теткой спорить бесполезно. Нрав у «Гарягорьевны» был крутой.
Семья приезжих оказалась дружной и веселой. Данька быстро подружился с Сашей и Танюшкой. Родители тоже подружились между собой и на следующий день вместе отправились на море. Целый день дети купались, резвились на берегу. А под вечер принялись играть в любимую игру, строить замки и домики из песка, лепить песчаные крепости и закапываться по самые уши. Данька нашел консервную банку и деловито что-то месил в стороне. Минут через десять пляж огласился громким и звонким голосом Даниила.
— Мам, пап, я свиньям замясил. Выноситя.
Смеялись все, даже береговая охрана.
Лариса густо покраснела и склонила голову к песку.
— Что прячешься? – Усмехнулся Володя. – Типа не с нами? Гордиться надо. Какой помощник растет. Так что, пошли выносить.
Эхо смеха еще долго гуляло по пляжу. Люди из уст в уста рассказывали о забавном случае и смешном мальчике. Вскоре Данька стал местной достопримечательностью. Его угощали конфетами, арбузами и персиками.
— Что, свинопас, опять с трофеем? – Сергей принял из рук сына арбуз.
— Агак. Вон та тетя в красном купальнике дала. Спрашивала, сколько у нас свиней.
— Сказал?
— Не, а. Что я, дурачок, что ли. Подозрительная она какая-то.
— Правильно, сын. Нечего свиную тайну каждому встречному раскрывать. Наш свинарник объект стратегический.
— Чегой-то стратегический?
Пока Владимир объяснял сыну, что такое стратегический, пришло время собираться домой. И опять Гарягорьевна с порога погнала всех в душ.
— Мам, пап, а чего Гарягорьевна нас мыться всегда заставляет?
Отец долго размышлял, как лучше сказать.
— Ну, вода соленая. От нее может быть раздражение на коже.
— А Васяка сказал, что возле берега какашку видел. – Вдруг рассеянно прервал отца Данька. – Может, поэтому? Так Гарягорьевна откуда знает, ее ж с нами не было?
— Какашка? – Володя совсем растерялся. – Ведь если рассказать сыну, что город сливает в море сточные воды, это практически убить веру в чудо. – Собаки, наверное.
— Гнать их надо, в три шеи. Гадют, где ни попадя. – Вздохнул Данька и поплелся купаться.
Мои книги можно посмотреть здесь:
Я есть Руня runja.ru
Будьте здоровы и счастливы!